Все люди делятся на две категории:
те, с которыми легко, и также легко без них,
и те, с которыми сложно, но невозможно без них.
(Эрнест Хемингуэй)

саммер это вечное тинейджерство.
здесь я навсегда останусь ребенком -
обиженной девочкой, запуганным мечтателем.

я всегда была неуверенным в себе человеком.
знаете, то чувство, когда параграф выучен наизусть, а ты все равно боишься поднять руку, чтобы ответить. вот этот страх был всегда рядом, и я удивлялась: как эти люди вокруг не боятся открывать ип? заводить детей? становиться блогерами и, о боже, снимать себя на видео?

я страшно люблю фотографировать.
и всегда стеснялась того, что делаю это недостаточно хорошо, чтобы выкладывать свои работы на конкурсы или брать за это деньги.

а потом,
одним утром я проснулась другим человеком.
и поняла, что больше не боюсь ничего.

не так давно мама сказала мне, что не хотела бы, чтобы её сын влюбился в такую, как я. что ж. не знаю, как объяснить, что нет в мире человека, которому я готова подарить вселенную внутри себя. а на меньшее я не согласна.

я не хочу отношений ради отношений. поцелуев на людях, пустых разговоров и переписок. я не хочу видеться каждый день, делать совместные фотографии, ревновать, ругаться по пустякам. не хочу, чтобы пытались меня переделать.

если касаний слишком много, они теряют свою ценность. равно как и слова. меня бесят цветы и шоколадки, километровые пожелания спокойной ночи. это всё пустое. всё по программе, как будто по инструкции.

я думаю, что любовь - когда после секса чувствуешь себя чище. такое себе маленькое таинство исповеди. я не хочу, чтобы мне говорили, что я странная и сумасшедшая. потому что со мной всё в порядке. потому что я хочу, чтобы меня попытались понять. обоюдное познавание друг друга.

в противном случае - это всё пустое.

иногда, по утрам, когда холодный воздух пробирает меня насквозь, а я слушаю музыку или читаю, меня вдруг захватывает какая-нибудь мысль. в такие моменты мне кажется, что я живу. познавать этот мир - лучшее, что может быть, а люди вокруг так интересны и прекрасны. я наблюдаю за ними в метро, по пути на учёбу, в библиотеке. все они живут, чем-то увлекаются. кто-то пишет кому-то, кто-то читает. однажды я видела прекрасную девушку, у которой на заставке телефона была екатерина вторая. очень интересно.

люди говорят мне, что очень сложно читать меня. мои мысли обрывочны, несвязны, и структура предложений кривая. но мне всё нравится, ибо в этом всём и есть я. наверное.

я не знаю, что значит - быть собой. мне кажется, я человек-пластмасса. с однообразными мыслями, со скудными чувствами. мой дух нищ морально и духовно, и отчаянно тянется к высокому. и увы. не достает.

Я пишу, я стараюсь писать. Писательство, во всех его проявлениях, в моей жизни - это лучшее, что есть у меня. Когда я пишу, то чувствую себя хорошо. Меня спросили, зачем я пишу свои мысли на бумаге, ведь так они наиболее уязвимы? Да затем, что не могу не писать, затем, что лучше разорваться тетрадке, чем моей голове, да затем, что слова, которые складываются в текст - это мой лучший инструмент, чтобы выразить себя. Эти буквы. Они всё, что останется от меня здесь.

я всё время забываю, что же первично: мысли или чувства. в голове неструктурированный поток, который мне никак не разобрать. дефицит внимания, профицит ножей, режущих изнутри. всё ещё не знаю, могут ли люди с нестабильной психикой быть искренне счастливы. но мне пока очень нравится преподавать

...(написал бы) о неидеальных людях с неидеальной жизнью, что живут среди нас. я бы описал автобусы, в которых мы ездим, и не замечаем тех стариков, что умрут от инфаркта этим же вечером; девушек, которых собьет машина завтра с утра; суетливых теток с пакетами продуктов в руке, что не вернутся вечером домой.

смерть - это не кладбище, не трагедия, не рай и не ад и уж точно не имеет отношения к религии. смерть - это ковер на стене, салаты в холодильнике, знаки запрещающие парковку на улице. это ларьки, зеркала и крема от морщин.
смерть - это часть нашей обыденности, это то, что объединяет всех, это простой день, простое утро, простой день и продащица гвоздик в цветочном магазине.
нет в ней ничего великого, требующего уважения, нет в ней святости и трагизма. обыденность и смерть…

ночное такси мчалось сквозь тьму, освещая дорогу своими фарами.
"Вот знаете, что в жизни есть самое красивое, что не купишь за деньги?" -обернулся ко мне таксист
"ну и что же?" - с недоверием спросила я.
"прикосновение человека, которого ты любишь".
и внезапно этот и так отвратный вечер, переросший в отвратную ночь, достиг апогея своей отвратности. я, как и всегда, когда я с чем-то не согласна, лишь презрительно ухмыльнулась и в этот момент черствость моей души стала тем единственным, что я в себе чувствовала.
как так вышло, что в 22 я уже и не верю в любовь, засыпая с одним и тем же человеком уже 6 лет. когда его прикосновения перестали для быть чем-то особенным, а стали обычнной вещью, причем не всегда приятной. что мне нужно сделать, кому позвонить, куда пойти и где оказаться, чтобы вновь зажечь огонь своей души? моя жизнь внезано стала сплошной рутиной - универ, работа, дом. а дома голодный мужчина, уборка и, возможно, сериалы по выходным. вот и вся моя жизнь. как так вышло, что в 22 я уже ощущаю и живу так, словно срок годности моей молодости давно исчерпал себя?
я смотрела на дорогу, а хотелось спросить у таксиста, будет ли он счастлив в кругу своей семьи, если им будет нечего есть и негде спать, ведь деньги - одна из основ нашего благополучия, а благополучие - одна из основ счастья. я буду спокойна, пока буду знать, что мне есть на что жить и никакое прикосновение никого на свете мне не заменит этого чувства стабильности.
мои отношения, давно переросшие любовь и в последствии ставшими просто дружественным сожительством, не дают мне, в сущности, ничего, кроме ощущение спокойствия и стабильности. я за человеком, как за каменной стеной и в то же время, я - его каменная стена.
я не задаюсь вопросом, а что если бы мы тогда не встретились, потому что знаю, что встреча всё равно бы произошла, может чуток попозже.
я жажду почувствовать любовь снова, но каждый раз, когда я это испытывала, это чувство меня убивало. я отношусь к тому самому типу людей, что бросают себя в деструктивность. у меня нет золотой середины в чувствах. я влюбляюсь в наркоманов и в окончательных мудаков, ибо я обожаю себя жалеть. именно поэтому, собственно, я и избегаю любви. мне не нужно больше страданий. лучше быть с тем, кто проверен временем, с кем тебе спокойно и кто тебя ценит, нежели с тем, кто будет раскачивать твои эмоциональные качели до момента, пока ты не сорвешься. я слишком много срывалась и слишком много себя жалела. моя первая любовь основывалась на изначальном отказе, вторая на неопредленности человека в его чувствах ко мне, а третья и вовсе в алкоголе. я так много раз пыталась любить и так много раз обжигалась, что больше не хочу никакой любви. не хочу любви, но всё равно плачу над песнями Луны, потому что, как выяснилось, не испытывать любви гораздо тяжелее, чем иметь разбитое сердце.
вот и вся история.

Я выходила на улицу как раз, закрывала дверь, шёл снег. Он позвонил, голос как всегда был спокоен, умиротворен и ласкал мой слух. Я спросила: ты опять в депрессии? Засмеялся. Ну да. Он не знает как дальше жить. И не смотря на серьёзность тем, мы как всегда шутили и спокойно беседовали. В этом нашем мире не бывает чрезмерных эмоций, не бывает ненависти, закрытости и никто никого не оскорбляет. Только нежность и тихие вечерние полутона. Я шла, он молчал. Потом извинился за все, сказал не знает рад он или нет нашему знакомству, я перевернула его жизнь, так не должно было случиться, все это не правильно. Не правильны наши отношения, не вовремя, не вовремя рак отца. Он все время чувствует себя ничтожеством, особенно на моем фоне. Ведь у меня так много достижений, денег, а он - ноль. Никто. И ничего не имеет. Не знает как с этим справиться. Сказал, что хочет исчезнуть. Потом попрощался. И удалился отовсюду. Наступила тишина. Я шла, снег хрустел. Полная тишина. Невыносимое одиночество захлестнуло прямо на улице. Хотелось позвонить, начать убеждать: не уходи, давай все будет классно, я умею создавать уют, я умею любить нежно, я помогу тебе подняться, у нас все будет хорошо…
Но все это бесполезно. Если он так решил, значит ему так нужно. Значит, по-другому нельзя. В конце-концов, это его жизнь и ему решать с кем ее проводить. Ну а что я? Я могу лишь ненавязчиво любить его пока не угаснет и помнить, пока не сотрется. Не могу же я заставить… мы и так уже все обсудили тысячу раз. Никто ничего нового не скажет. Я включила наушники и пошла дальше, хотя в сердце зияла дыра. Скоро пройдёт. Всегда проходит. Останется лишь воспоминание об этих странных тёплых отношениях.

я делаю хуйню, из-за этого страдаю, и снова делаю хуйню.
ебанистический круг.
я злой, как шальная псина.
сегодня машина звала меня в свои резиновые объятия.
простите меня.

Дед встает посреди ночи и несколько часов пишет письма маме. Потом крепко спит до самого утра.
Половину тысячелетия назад люди так и спали. "Первый" и "второй" сон - так это называлось. Только они, эти люди, в перерывах читали, болтали, занимались любовью или молились. Дед же изливает душу. Потому что спокойный сон приходит только в пустую голову.

это как если бы я взяла десять ведер, до краев наполненных водой, и пыталась донести их все и сразу, одновременно. ясное дело, что такая затея обречена на провал, и, в то же время, я могла бы взять одно ведро и донести его, не пролив ни капельки, то же самое проделав и с остальными по очереди. такое нужно применять ко всей своей жизни.