Знать и осознать - разные вещи. Я давно знаю, что нужно ценить каждый момент жизни и все, что в ней есть. Но только с недавнего времени так искренне благодарю Вселенную за каждый прожитый день, даже самый тяжелый, не обращаю внимания на недостатки моих близких, не жалуюсь на боль в ногах даже в мыслях, не плачу из-за клопов в диване. Потому что это лучше, чем отсутсвие хоть чего-то из того, что дает мне жизнь. У меня есть крыша над головой, руки и ноги, семья и возможность работать. И я плачу от счастья каждый раз, когда осознаю, сколько имею и сколько еще смогу добиться сама.

В условиях так называемой ограниченности, быть кинестетиком с нездоровой склонностью к чему-то приторно-сентиментальному, как ванильный пломбир, – довольно уныло и тяжко. Особенно будучи существом слабого пола в возрасте, когда необходимо расцветать, подобно нежному цветку, а я ментально нахожу себя уже где-то в около бальзаковском. Как та самая разражающая бабуленция у подъезда, только осуждаю исключительно себя.

Тактильный голод. До тремора в руках, до подкашивающихся коленок при виде парочек на улицах. Что примечательно, ощущение одиночества мне привычно, но иногда накрывает непреодолимая тяга, пусть и к непродолжительным, но прикосновениям.

Я хочу чувствовать на ощупь. Мне хочется осязать. Я скучаю по тому чувству, когда держишь чьи-то руки, гладишь чью-то кожу. Это не сравнится даже с самыми мягкими шелками и дорогим бархатом. Когда медленно и чутко изучаешь, как исследователь, сантиметр за сантиметром.

Не хватает того самого тепла, когда обвивают руками и заключают в объятия. Когда чувствуешь ноты запаха тела, которые складываются в неописуемую симфонию, в силу неповторимости и индивидуальности. Это не парфюм, это то неподдельное – настоящее.

Надоели попытки заменить. Этот недостаток не заглушить едой, водой, сигаретами. Это голод души, а не тела.

– «Просто тебя мало обнимают.»

Проблема в том, что меры «много» в этом плане для меня не существует.

Недавно один человек сказал, что, оглядываясь на себя назад, его пробивает стыд за то, каким он был дураком, хотя считал себя умным. Я решила тоже об этом задуматься, глянуть назад и… Честно говоря, я увидела там кое-кого, кто меня нынешнюю превосходит. И превосходит во многом. Даже не знаю, как так вышло и что теперь сделаешь.

Деградейшн - из май профейшн.

Я принципиально не принимаю успокоительные средства, потому что искренне убеждена, что если ты не собираешься изменить своё отношение к ситуации (а то и поведение!), то сами по себе таблетки лишь загонят тебя глубже. Это как принимать обезболы, когда у тебя аппендицит, и жуткая боль - сигнал того, что у тебя что-то не так. Точно так же и грусть или апатия - часто сигнал о том, что в жизни нужно что-то менять. В своих мыслях, реакциях, отношении к себе и другим.
Я сейчас не беру действительно суровые состояния, при которых необходимо лечиться. (Хотя и из чего-то подобного я выбиралась без помощи психофармакологии, но это было очень трудно. Дурная привычка справляться со всем самостоятельно, даже когда категорически не вывозишь. Повторять не надо.)

Но из любого правила есть исключение. Когда меня начинает колотить по непонятным поводам, а разбираться в себе некогда (или от этого лучше не станет), то я закидываюсь валидолом. Седативная лёгкая штучка, что-то элементарное, практически плацебо. Однако - берёт. Помогает соскочить, переключиться. А там и за дела берёшься с большим удовольствием.

Кто сказал, что нельзя читать чужие слова? Они, как и книги, многому учат.
Я читаю ее сообщения к моему человеку, и на меня накатывает волна тошноты, сменяясь потом дрожью и ознобом. Можно ли писать такие вещи, такие шутки, такие слова, зная, что он - моё.
То, что казалось важным, перестало в одну секунду секунду значить хоть что-то, и там, где раньше был друг, теперь чёрная омерзительная пустота.

"Я не хочу, чтобы меня кто-то помнил"
И слов нет больше.
Хочется рвануть к морю с самого раннего утра, спрятаться где-то там и просидеть до самого заката.
Хочется сбежать. Уйти. Где ни слов, ни информации, ничего и никого.

Сердце скулит.

не могу нормально спать, потому что над кроватью летают демоны невыполненных дел
если это вы и называете взрослой жизнью, то стоп ит, мы так не договаривались

"Я равнодушен почти ко всему". Хотелось бы чтобы это было неправдой. Хотелось бы весны не только за окном. Но нет. То, чего так долго ждала. не произошло, не случилось. Глупо как. Жить от концерта до концерта. В промежутках зачеркивать дни на листике, что висит дома на шкафу. Заполнять пустые ячейки, что-то придумывать. И уже не спрашивать себя "зачем?". Просто потому что вот так вот. и все.

9 километров пешком по темноте в абсолютном одиночестве и наушниками в ушах без музыки. потому что мыслей много. а еще больше какой-то недо-злости. но и это пустое.
"Вокруг пиздеж, рэйвы, молодёжь
Барыги, аптеки. Жизнь кипит.
Культовое слово — беги".
Ну а в целом вечер был чудесен. 7 кран и тонкие винстон.
Знакомство за знакомством ( ни одного имени не помню ), душевность.

эта ночь без сна. мне кажется, крыша едет без остановки, постоянно ускоряясь. хватит. я хочу отдохнуть.

может это тот момент
когда умирает дружба со школы?
когда интересы уже не совпадают, а общие воспоминания не вывозят разницу в характерах

а любовь это что такое вообще?
может это и правда чувство которое не зависит от объекта, и поэтому неважно скольких ты любил

почему так больно знать что есть вещи которые делались до тебя с другими
почему от этого эти вещи становятся не такими настоящими?
как будто объект поменялся, а суть нет

такие же фотографии, те же места

почему есть вещи которые ты делал с другими, и поэтому потом они уже не такие важные с кем то другим?
если раз за разом делать одно и то же, например встречать рассветы, завтракать у моря, но с разными людьми, останется ли это настоящим?
но ведь и менять постоянно невозможно всё и сразу, я не могу разлюбить встречать рассветы только потому что я разлюбила человека, рассветы ведь тут не при чем

что тогда остается?

больно ли мне видеть твои фото с кем то другим, кто был до меня?
да, больно
больно ли мне думать о том как сильно ты любил тогда и что чувствовал? тем более что ты делал тогда это впервые
очень больно
думаю ли я при этом что любовь ко мне не такая сильная?
нет, и даже наоборот

и наверное это всё полная чушь
и эта вечная тема бывших уже надоела

но думая об этом, я не понимаю, что такое любовь?

Играть во взрослого мне нравится, а быть им нет.

Мы с мамой идём домой, я ей говорю, что не люблю жаться к стенам домов - есть в этом что-то блокадное. Вдруг перед нами на небе открывается удивительно красивый вид: звёзды, галактики, системы планет, и всё такое. И очень много лун в разных фазах одновременно. Очень похоже на презентацию из планетария, но почему-то на настоящем небе. Не понимаем, что происходит. Не существует же такой техники, это невозможно.

Доходим до дома, начинается полный сюрреализм. Из окна наблюдаем, как взрываются залпы невероятного салюта, на горизонте огромное облако ядерного взрыва в виде цветной головы клоуна, и взрывная волна красивого бирюзового цвета идёт к нам. Когда доходит до наших окон, ничего не происходит, просто клочок голубого дыма залетает в форточку.

Кто-то так развлекается? Нет, слишком масштабно. Или это такой теракт с юморком? Нас решили убить красиво? Я думаю и всё равно ничего не могу понять.

На улицы выскакивают парни в чёрных костюмах и масках, со шлангами в руках. Они поливают дороги водой и превращают их в идеально ровный каток. Машины сталкиваются и скользят, как хоккейные шайбы. По тротуарам катаются огромные чайные чашки размером с чедовека.

Двое мужчин в чёрном бегают по району и творят всякий треш, чем ещё больше усиливают хаос. Рисуют флуоресцентными ббаллонами везде непонятные знаки. Полиция с дубинками бегает за ними, но довольно бесплодно. У полицейских ноги по льду разъезжаются.

В конце концов преступников ловят, над ними читают проникновенную речь о правосудии и нарушении покоя мирных граждан, а потом полицейские синхронно закалывают их огромными ножами в грудь.

Я говорю:" это постановка, в России мораторий на смертную казнь. Это, наверное, перформанс'. Оборачиваюсь, а в комнате со мной сидят двое незнакомых парней, один из них негр. Он ухмыляется. Меня это не удивляет, мы начинаем апатично расстреливать друг друга цветными кукурузными шариками.

***
Пока писала, вспомнила, что это продолжение другого сна. Там мы с моими одногруппницами стояли в метро, и всем одновременно звонил телефон, и все жлали розыгрыша суперприза от Мегафона. Это была какая-то акция, причём с очень невыгодными условиями но все были увлечены.

Одна девочка спустилась на рельсы и пыталась подключить свой телефон к системе громкоговорителей, копаясь в проводах. Я орала, что поезд едет, она сумасшедшая.

Поезд приехал, сработала система экстренного торможения, но тут на рельсы прыгнул парень и очень упорно пытался то ли броситься наперерез вагонам, то ли зацепиться за них. Он кричал что-то про высшую цель, а сотрудники метрополитена его оттаскивали силой.

Я тем временем стала маленькой девочкой, и родители (не мои) вели меня домой. Мы все потеряли память, и моя новая мама вроде как помогала мне вспомнить прошлое. Как у нас был рыжий кот, и как мы там во что-то с ним играли.

Говорю, да, помню. А сама понимаю, что это всё неправда и так быть не могло. Потому что у меня аллергия на котов. И она сама понимает, что врёт мне, и знает, что я не её дочь. И понимает, что я понимаю. Но внешне никто ничего не выражает. Мама говорит, что мой (новый) папа любит суши. Думаю, надо запомнить.

***
А До этого был ещё сон, где мы ездили на машинах по очень важным делам, и я выходила на встречу с импозантным мужчиной, который был моим деловым партнёром или начальником, но позвал меня на свидание. Мне было очень лень одеваться прилично, и я просто закуталась в икеевский серый плед. И сказала, что так модно. А потом появился Гена в ярко-зелёном дождевике, на велосипеде. Он рассказывал, как ломал систему и проникал без билета в Эрмитаж. Для этого нужно было очень долго ездить по эскалаторам и бегать от охраны.